Предложения со словом «рассказ»

Ш а х-Ш о н г а р Рассказал Гейбали Маме д-о г л ы из Таузского района.

Она умерла с криком, что кукольница душит ее, останавливает ее сердце… Он помолчал, как будто снова видел эту ужасную картину, потом продолжил: — Но перед смертью рассказала, что у мадам Мэндилип в Праге был любовник, которому она передала тайну изготовления живых кукол.

Последующие сыщики-любители, которыми изобилует детективная литература, пошли прежде всего от Холмса, хотя сам Конан Дойл опирался здесь на Эдгара По, написавшего, среди прочего, три детективных рассказа, в двух из которых действует сыщик-любитель, существо в высшей степени рациональное, но, по правде сказать, скучноватое.

Может быть, мешало внутреннее препятствие, выразившееся в том, что «пестрота и тяжесть впечатлений бытия», это накопленное богатство, еще не укладывалось в нужные формы: переходя от стихов к аллегории, от аллегории к бытовому рассказу или к рассказу о своих странствиях, от бытового рассказа к легенде, от легенды к воспоминаниям о своем детстве, молодой писатель пробовал свои силы во всех родах литературы.

Да не меч, а узду простую князья в бою заносили»), было скорее всего единственным материалом для обстоятельного рассказа о том, как братья соперничали в умении ездить верхом, как они во время одной поездки отбились от своих спутников и как их потом нашли мертвыми с проломленными черепами (глава XX).

Если бы ты видел лицо Лорика в тот момент, когда мы с Сидо рассказали ему о том, что Эмма покончила с собой… Охваченный ужасом, он весь дрожал от возмущения.

Цитата из Ис 53:1 как нельзя лучше подходит для подведения итогов деятельности Иисуса от начала его служения и вплоть до начала Страстей, поскольку этот стих появляется в начале знаменитого рассказа Исайи о Страдающем Служителе Господнем (Ис 52:13–53:12) — отрывка, который Иоанн, как и многие другие раннехристианские писатели, несомненно, понимал как пророчество о Страстях и смерти Иисуса.

О том, как он случайно встретил отца Виллибальда, как крестился и как вновь встретил дочь короля Харальда (здесь маленький священник мог многое добавить к рассказу Орма), о той гигантской сумме серебра, которую король Этельред выплатил викингам, чтобы купить себе и своей стране облегчение от норманнов.

Доселе относился я к своей литературной работе крайне легкомысленно, небрежно, зря… Писал я и всячески старался не потратить на рассказ образов и картин, которые мне дороги и которые я, бог знает почему, берег и тщательно прятал».

За ним взошел на кафедру протестантский бокуси (пастор) Тамура и действительно, разжалобил до слез: описывал свое посещение отравленной местности; что там поголовное крайнее обеднение, ибо земля перестала родить что–либо, и почти поголовное боление и большая смертность; рассказ был простой, но он так выразительно выкрикивал его, что потрясал нервы, например, сказал фразу: «я не понимаю действий правительства», и не понимаю — «вакаримасен» повторил, возвышая голос и обращая его в истерическое вскрикивание, раз семь; каждую тираду так заканчивал, и при

Виль Быков, советский исследователь творчества писателя и переводчик, познакомивший русскоязычного читателя с некоторыми из ранних текстов Лондона, полагал, что рассказы не нравились издателям «по причине их трагического тона и статичности», да и «действие в них развивалось слабо»; язык был «чересчур цветист, пестрил громкими эпитетами», «автору недоставало чувства меры» и «явно не хватало мастерства».

Капитан производит впечатление честного и добропорядочного человека, и я доверяю ему свой рассказ, наказав, чтобы по прибытии в Нью-Йорк он в целости и сохранности передал рукопись в руки тех, кто сможет довести ее до всеобщего сведения.

Боже меня сохрани, и в мыслях у меня этого не было, — отвечала хозяйка, ободренная ласковым тоном Софьи, и пустилась затем в длинный рассказ, слишком скучный, чтобы его передавать здесь; некоторые места в нем были немного обидны для Софьи и глубоко возмутили ее горничную, так что, оставшись наедине с госпожой, Гонора воспользовалась этим случаем, чтобы очернить в глазах Софьи бедного Джонса, назвав его презреннейшим

Ее губы дрожали каждый раз, когда она хотела продолжить рассказ, но вырывающийся из горла крик не позволял ей этого сделать.

Недаром Высоцкая так и прилепилась к ней и не любит, когда кто-нибудь подходит… Антонина Яковлевна недавно читала нам немецкий рассказ про двух шаловливых мальчишек, толстого Макса и худого Морица, про их приключения.

Принцип этот свидетельствовал о глубокой демократичности чеховского творчества, так возвышавшего бесчисленное множество «маленьких людей», подобных, например, сельской учительнице из рассказа «На подводе», с ее беспросветной жизнью в глухом селе, одиночеством, нуждой, обманутыми мечтами, повседневным подвижническим трудом, унизительной зависимостью от кулачья и тупого, наглого «начальства».

После нападения женщина, работавшая тогда на рынке, выжила, и в шутку, когда Альта поправилась, рассказала всем о женихе, которого она обязательно должна дождаться, — произнес Агни, оборачиваясь к Офицеру. —

Да, я не сказала Клайду, что на самом деле произошло в магазине, не рассказала и сейчас, когда говорила о голосе дочери.

В «Восковой персоне» и «Малолетном Витушишникове» были разные варианты решения, но человек и его дело связаны не были, и оказалось, что рассказы написаны о непрочности, преходящести исторического деяния, о том, что жизнь неизменна и страшна и никакие преобразования не в состоянии изменить предначертанного хода событий.

Наступило утро, метель улеглась и случайным спутникам надо ехать в разные стороны… Тема об интеллигенте, рассуждающем, нерешительном, боящемся жизни, трусливо бегущем от ее призывов, поставлена в рассказе «Верочка», где молодая, прелестная, гордая девушка объясняется в любви землемеру, а землемер не знает, что ей на это признание ответить.

Тема строительства новой, социалистической Польши, созидательного труда, качественно нового отношения к труду, берущая свои истоки в произведениях о первых послевоенных годах, получила развитие в рассказе последних пятнадцати лет, хотя степень ее разработки в польской прозе в целом не соответствует еще степени ее значимости в литературе.

Только после того, как я напомнил ему, что я дал обещание напечатать в свое время этот рассказ, «Второе пятно», и убедил его, что было бы очень уместно завершить весь цикл рассказов столь важным эпизодом из области международной политики — одним из самых ответственных, какими Холмсу приходилось когда-либо заниматься, — я получил от него согласие на опубликование этого дела, так строго хранимого в тайне.

Поскольку Лука, как известно, не находился со Христом и не был свидетелем всех деяний и чудес Христа, он написал свое Евангелие по рассказам апостолов, которые присутствовали при этом и подробно рассказали ему обо всем, как сам Лука указывает в Прологе, говоря: Как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова.

Галя смутилась, но была явно польщена доверием и потому некоторое время спустя, воспользовавшись подходящим моментом, рассказала своему командиру об обнаруженном ею двойном проводе длиной четыре и пять метров, протянувшемся в горизонтальном положении на высоте метра от земли из окна землянки любовницы Сёмина. –

Джаган– шах сказал, что он сын одного – падишаха, что он выехал в море, хотел путешествовать, рассказал свои приключения и прибавил: —Потом я влюбился в твою дочь, а она убежала; теперь я пришел за ней, царь птиц отправил меня сюда.

Могу спорить о всех предметах, мне известных и неизвестных, а пуще всего люблю себе поломать голову над началами вещей и прочими тому подобными нехлебными предметами…» Среди «Пестрых сказок» есть, например, рассказ «Сегелиель» — повествование о падшем духе, который тем не менее мечтает делать добро, за что и был сослан Луцифером на Землю, где он появляется в разных видах — 14-летнего мальчика, Савонаролы, Леонардо да Винчи… Мир духов и мир реальный находятся в

Если в краткой редакции Повести о «грехах наших» ничего не говорится, а «нахождение иноплеменных» рассматривается только как результат «беззакония» самого Мамая, то в пространном рассказе книжник пытается еще и обнаружить соотношение между причинами, так сказать, трансцендентальными («попущением Божиим») и эмпирическими, «земными» (инициативой Мамая). «

Много интересных новеллистических сказок и нравоучительных и занимательных историй рассказали студенты, обучавшиеся в Москве и Ереване (Сидо Арслан, 25 лет, Тафуре Мсто, 19 лет, и др.)

Иван Алексеевич позднее, когда мы с ним были в Зальцбурге и первым долгом зашли в дом Моцарта, поведал мне, как он чуть с ума не сошел, услыхав рассказ от харьковского пианиста, что он здесь был, и как Ивану Алексеевичу тогда страстно захотелось прославиться, написать какую-нибудь замечательную вещь, тогда даже он чуть не ушел от ужина, — такое у него явилось желание сразу попасть в Зальцбург и увидеть все

Другое дело Шекспир: это уже взрослый, его раздражающий, ибо он пишет не по-толстовски…» Прослушав как-то свой «осколочный» рассказ, Антон Павлович сказал: – Вам хорошо теперь писать рассказы, все к этому привыкли, а это я пробил дорогу к маленькому рассказу, меня еще как за это ругали… Требовали, чтобы я писал роман, иначе и писателем нельзя называться <…> В другой раз в сумерках я читал ему «Гусева», дико хвалил его, считая, что «Гусев» первоклассно хорош; он был взволнован, молчал.