Цитаты со словом «ермилов»

Ермилин, вероятно, Василий Ермилов.

Под моим взглядом он вытягивается в струнку, прижимает растопыренные пальцы к бокам и громким голосом, совсем по-солдатски, рапортует: — Так что их высокородие пожаловали, поручик Ермилов.

А вам бы, други милые, Спросить Ермилу Гирина, — Сказал, подсевши к странникам, Деревни Дымоглотова Крестьянин Федосей. —

Однако споров не было, И выдать гроша лишнего Ермилу не пришлось.

Любил Усов снимать игрокам карты, — продолжал Ермилов: — снимал, как говорилось, зло, с азартом, стуча картами о стол.

Да волостному писарю Пришла тут мысль счастливая, Он про Ермилу Гирина Начальнику сказал: «Народ поверит Гирину, Народ его послушает…» — Позвать его, живей! ……………

Видно, что так, Ермилов, – сказал я, приподымая на поводу моего куцего, который в третий уже раз падал на оба колена. –

Милый Иван, если Ермилов поедет в Ялту, то пришли с ним зубного эликсира братьев бенедиктинцев, небольшой флакон с красной сургучной печатью, непременно заграничный; возьми у Феррейна.

Я слышал, — говорил Ермилов: — что в Столешинске у отца Василия есть две дочери: одной — Наталье — девятнадцатый год, сватались чиновники, да отец Василий не выдал.

Попробуй-ка с Ермилом-то сговорить.

Рядом с Ларенькой сидел Ермилов, попавший сюда впервые. —

Ну, мы не долго думали, Шесть тысяч душ, всей вотчиной Кричим: «Ермилу Гирина!» —

А в это время «специальные корреспонденты» ЦК ВКП (б) — Ермилов, Дымшиц, Еголин под руководством Жданова готовили специальное, правительственное постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград».

Я сам уж в той губернии Давненько не бывал, А про Ермилу слыхивал, Народ им не нахвалится, Сходите вы к нему». «

Теперь уж самому Ермилу приходилось выбирать.

Намеднись отъѣхалъ по дѣльцу въ городъ, безъ себя этому молодцу приказалъ, – говорилъ рядчикъ, обращаясь къ Ермилу, – такъ вѣришь ли, въ цѣлый день только и добра издѣлали, чтобы два дуба перерѣзали, – я ихъ на сваи готовилъ, а они на перемета разрѣзали.

Коли Ермила знаете, Коли Ермилу верите, Так выручайте, что ль!

Погоди, Ермилов, – сказал я, – надобно подняться на штуки.

Толстой, заставший еще многих из них в живых и хорошо знавший потомков упомянутых лиц, любезно сообщил о них следующие сведения: Староста Василий – это Василий Ермилин Зябрев, бывший одно время бурмистром, а впоследствии волостным старшиной; он принадлежал к одному из наиболее зажиточных и уважаемых семейств среди яснополянских крестьян; у отца его, Ермилы Зябрева, было три сына, рослых и сильных (из них Тит был настоящий красавец), которые долго не разделялись и жили в согласии и довольстве; возможно, что именно эту семью имел в виду Толстой при изображении семьи Дутловых в «Утре помещика».

До него из сидельцев в «Плевне» славился кривой старик Ермило, но после Ермилы наступил смутный период междуцарствия: переменился целый ряд сидельцев, и звезда «Плевны» начала быстро клониться к закату, если бы не выручил Ванька Каин, явившийся в самый критический момент и сумевший сразу поставить свое «заведение» прямо на точку, чем он особенно гордился.

А вам бы, други милые, Спросить Ермилу Гирина… – Образ честного и неподкупного «заступника народного» Ермила Гирина и рассказ об Адовщине навеяны воспоминаниями Некрасова о его давней поездке в село Фоминка Владимирской губернии – некогда вотчину князей Одоевских (называвшуюся также Одоевщиной, а по меткому крестьянскому словоупотреблению – «Адовщиной»), в то время уже имение графини О.

Начинались его рассказы довольно однообразно; было похоже, что вот сейчас он начнет рассказывать сказку: «Много-много лет тому назад в Петербурге…» На этом вечере было основано «Общество собирания мелочей» в нижеследующем составе: председатель — Пуншевич, заместитель председателя — Торопуло, непременный секретарь — Керепетин, члены-корреспонденты — Ермилов и Евгений.

После драмы «17 самураев», где действие происходило то на холме Цапли в Камакура, то в Сосновой Галерее, во дворце диктатора Асикага, то в доме Долины Вееров, то у дворца церемониймейстера Коно Моронао, Ермилов возвращался домой полный впечатлений от последней сцены сладостного совершения мести.

Таким путем вся вотчина В пять лет Ермилу Гирина Узнала хорошо, А тут его и выгнали… Жалели крепко Гирина, Трудненько было к новому, Хапуге, привыкать, Однако делать нечего, По времени приладились И к новому писцу.

Во сне увидел Ермилов свою дочь на конфетной бумажке — облагораживающее действие Вареньки распространилось и на конфетные бумажки, вместо безвкусного танца апашей, кабареточных див — появилась Варенька в высоком классическом танце, безукоризненно чистом по своему рисунку.

Вотъ вы все такъ то, – сказалъ Кирилычъ, – чѣмъ бы тебѣ соблюсти хозяйское дѣло, чтобы прибавку получить, а вы какъ бы похуже; вѣдь обидно, – прибавилъ онъ, обращаясь къ Ермилу.

Я знал Ермилу Гирина, Попал я в ту губернию Назад тому лет пять (Я в жизни много странствовал, Преосвященный наш Переводить священников Любил)… С Ермилой Гириным Соседи были мы.

Мы знаем, чем фарширован Катаев*, и какие формы у Катаева С писателем нянчась как с писаной торбой, расхвалит Ермилов* милого, а Горбов* в ответ, как верблюд двугорбый, наплюнет статьей на Ермилова.

Жутко ему стало, Ермилу-то псарю: что, мол, не помню я, чтобы этак бараны кому в глаза смотрели; однако ничего; стал он его этак по шерсти гладить, — говорит: «Бяша, бяша!»

Не стыдно ли тебе, Ермилов, – сказал я казаку, который, прислонясь к стене, старался как можно бодрее стоять передо мною, – ну, выпил бы стакан-другой, а то посмотри, как натянулся! –