Цитаты со словом «стриж»

Романус стоял в кулисе, удовлетворенно сверкая глазом, голоса ссорящихся покрывал голос Стрижа, кричавшего из кресел: – Прекратите это сию минуту!

По проходу уже спешил Стриж, а за ним темными силуэтами показались актеры.

Тысячи черных стрижей кружат, сверлят полдневную тишину скрипучим верезжанием.

С того самого дня, как прислано было Фомою Стрижом мне решающее письмо, жизнь моя изменилась до неузнаваемости.

Это оказался иглохвостый стриж (Acanthillis caudacuta Lath.)

Другой стриж сделал то же, третий, четвертый.

Звучным голосом, стараясь, чтобы слышали рабочие, с любопытством скопляющиеся у рампы, Романус говорил, что Стриж затолкал музыкантов в карман сцены, где играть нет никакой возможности по следующим причинам: первое – тесно, второе – темно, а в-третьих, в зале не слышно ни одного звука, в-четвертых, ему стоять негде, музыканты его не видят. –

В конверте был лист опять-таки с золотыми готическими буквами, и крупным, жирным почерком Фомы Стрижа было написано: «Дорогой Сергей Леонтьевич!

Тут я вступил в спор, но Стриж твердо стоял на своем.

Вы знаете, — ответил Романус и, убедившись, что Стрижа еще нет в партере, продолжал: — Ибо вы старый работник и понимаете в искусстве, чего нельзя сказать про кой-кого из режиссеров… — Тем не менее обращайтесь к режиссеру.

И вот грохоту вправленного в работу железа и камня, сердцу большого города, изжившего единственную человеческую правду – правду земли, он рассказал, что электричество еще не убило солнца и зорь его, что автомобиль еще не обогнал лета стрижа над лугом, что кроме трех засыхающих лип городского газона есть еще лес, а в нем заблудиться можно, есть еще песня граммофона, она плакать заставит, да есть еще свист соловьиный, разбойничий – эх, как улюлюкает он по лесам, если выйти из переулка, да тропою к Оке ли, к Днепру ли, на Волгу податься!

Кувыркнувшись несколько раз через голову, я успел заметить, как огромный стриж на всем ходу склевал Костю Малинина и взмыл в небо… Когда я понял, ч-т-о случилось, мне стало дурно, я потерял сознание и свалился без чувств на землю… Не знаю, сколько времени мне пришлось пролежать без памяти в траве, наверное, очень долго, но когда память стала постепенно возвращаться ко мне, я все равно продолжал валяться, словно без памяти.

Перед моими глазами всплывала вдруг афиша, на которой пьеса уже стояла, в кармане хрустел, как казалось мне, последний непроеденный червонец из числа полученных за пьесу, Фома Стриж как будто стоял за спиной и уверял, что пьесу выпустит через два месяца, а здесь было совершенно ясно, что пьесы вообще никакой нет и что ее нужно сочинить с самого начала и до конца заново.

Он, увидев братьев, уверял их, что поймает руками этого стрижа, который летит стрелой по улице и полю и вьется над Волгой, который не боится ни ястреба, ни человека, который так досадно смел, что между ног мчится… Братья смеялись над ним, разболтали матери, мать сказала Ивану Иванову, и за ужином все потешались над Данилой, который сбирался поймать руками стрижа. –

В то время как Ваня и Дуня проводили вечера неразлучно с дедушкой, Гришка пропадал на лесистых берегах озера, снимал галочьи гнезда, карабкался на крутых обрывах соседних озер и часы целые проводил, повиснув над водою, чтобы только наловить стрижей (маленькие птички вроде ласточек, живущие в норках, которыми усеяны глинистые крутые берега рек и озер).

Тучи дроздов, скворцов, диких уток, стрижей и галок торопливо перелетали реку; дикий крик белогрудых чаек и рыболовов, бог весть откуда вдруг взявшихся, немолчно носился над водою; сизокрылый грач также подавал свой голос; мириады ласточек сновали в свежем, прозрачном воздухе и часто, надрезав крылом воду, обозначали круг, который тотчас же расплывался, уносимый быстротою течения.

Вздохнуть поглубже и, до плеч в крылья вдев расправленные руки, с подоконника на воздух лечь и лететь, наперекор науке, с переменным трепетом стрижа; вдоль сада пронестись, и метить прямо в стену, и, перешагнув, над самой землей скользнуть, и в синеву, дрожа, взмыть… Боюсь, не вынесу полета… Нет, вынес.

У Володи явилось страстное желание поймать стрижа, этого мошенника, который не боится ни ястреба, ни человека, который так досадно смел, что летит едва не между ног ваших, летит стрелой по улице и полю, вьется с трепетом и криком на реке перед погодой. —

Ни ухо ты, ни рыло, ни с рожи, ни с кожи, а судишь так, что ни мыто, ни катано, ни брито, ни стрижено; у тебя ум за разум заходит, знать, чересчур перевалил; а где тонко, там того и гляди, порвется!

Он весь зарос бурьяном, лопухами, крыжовником и малиной; но в нем было много тени, много старых лип, которые поражали своею громадностью и странным расположением сучьев; они были слишком тесно посажены и когда-то — лет сто тому назад — стрижены.

На площадях перед народом Я в пьяном виде не лежал, Стрижом, лукошком, бутербродом Своих противников не звал; Болезнью, брюхом или носом Их не корил, как пасквилянт, И не входил о них с доносом… Я дилетант, я дилетант!

В глубоком ущелье, Как гнезда стрижей, По желтым обрывам темнеют пустынные кельи, Но речи не слышно ничьей; Все тихо, пока не сберется к служенью Отшельников рой; И вторит тогда их обрядному пенью Один отголосок глухой.

Входи, хозяйствуй, полновластвуй: Незримою ты здесь была, Теперь пришла – живи и здравствуй Над лоном хладного стекла; Отсюда жизнь и море – схемы Нам непонятных чертежей, И вот втроем на маяке мы, В приюте чаек и стрижей.

За окнами — стрижей веселых стаи, Акаций белых заросли густые, Воюют мошки, в солнце утопая… С ограды — хмеля плети завитые, Темнеют таксусы, глицинии ползут, И благостны все запахи земные… Тебе-то, сердце, как живется тут?

Туфли шаркают, и люстра Так таинственно звенит, Будто стриж какой-то шустрый Тонко трогает гранит… Ночь плетется, как волчица Свежей осенью к реке… Жалостно комар стучится В паутине-гамаке… Я вздыхаю в кресле сидя.

А за сим наступит все вредное, и тогда уже приходят те, враги рода человеческого и потрясователи основ, – мужеский пол в шляпах земли греческой, а женская плоть – стрижены и в темных окулярах, як лягушки. –

Кузьмич обрадовался и зеленой осоке, и сероватым листьям тальника и, больше всего, светлой глади реки, в которой отражался противоположный берег — глинистый, с тонким карнизом чернозема, в котором всюду виднелись дыры — гнезда земляных стрижей.

Булгарина вроде Овидиевых превращений, Г-н Булгарин обращается в статейке в синицу, рябчика или в стрижа и попадает в желудок осла, где, с свойственным ему юмором, открывает множество злых соков, и проч.

Впервые он осознал это сходство августовским вечером 1884 года на балконе детской, под закатным небом, последнее пламя которого змеилось по краешку водоема, подгоняя последних стрижей и добавляя меди в Люсеттины локоны.

Там, в тихой реке, всё как в зеркале: и белые чайки кружат, и зуёк кланяется, и плиска хвостом кивает, и сорока прилетела — на кусту сидит, и стриж в небе мчится.