Цитаты со словом «межа»

И в то время как на ниве в маках вся межа, Мальчик мой принес из детской два блестящие ножа.

Сухой Перун – роняет в травы ржу, И чахнет цвет, что радовал межу Перун желает молний из зарниц, Небесных – должен он пьянить девиц. –

А ежели нет, я кару придумал тебе роковую, Тучу нашлю на тебя грозовую, Тебя она частым каменьем побьет, Молнией туча пожжет, Успокоишься, От тучи нигде не укроешься, Ни под колодой, ни под межой, Ни на лугу, ни в поле, Ни в темном лесу, ни за травой, Ни в норе, ни в овраге, в подземной неволе.

Твой лик весь обращен к иконам, А я иду путем зеленым, Душистой узкою межой, И, схваченный земным законом, Тобою – небу я чужой.

Соловей Весны томительная сладость, Тоска по дальней стороне, Любовь и грусть, печаль и радость Всегда межуются во мне; Но в их неровном колыханье Полны надежд мои мечты: Журчанье вод, цветов дыханье — Все мне звучит как обещанье Другой, далекой красоты!

Обведите свой дом — межой, Да не внидет в него — Чужой.

Развертываются небывалые события; благодетельные перемены, происходящие одновременно, оборачиваются настоящей угрозой; цивилизация совершает гневный рывок; прогресс буйствует, забыв меру, несет с собой неслыханные и непонятные улучшения, и представьте, что на все это с невозмутимой важностью взирает дикарь, странный светлоглазый длинноволосый человек, вся пища которого — молоко да каштаны, весь горизонт — стены его хижины, живая изгородь да межа его поля; он знает наизусть голос каждого колокола на любой колокольне в окрестных приходах, воду он употребляет лишь для питья, не расстается с кожаной курткой, расшитой шелковым узором, словно татуировкой покрывающим всю одежду, как предок его, кельт, покрывал татуировкой все лицо; почитает в своем палаче своего господина; говорит он на мертвом языке, тем самым замуровывая свою мысль в склепе прошлого,

За весь год не бывает таких веселых, таких светлых, знойных дней, никогда не дышит природа такой полнотой счастья и жизнерадостности… И порой я готов умереть от солнечного удара, лишь бы провести этот долгий-долгий июньский день в открытой степи, — идти по горячей пыли степной дороги, пробираться по межам, утонувшим в неподвижных ржах, овсах и пшеницах, где стоит и, как от костра, пышет в лицо сухой жар и душно пахнет степной растительностью — нагретыми цветами и травами, и все эти травы наполнены горячечным шепотом и треском кузнечиков, и над головою звенит и звенит воздушная музыка — тысячи дискантовых оркестров насекомых, неумолчно поющих эту радостную могучую жизнь июньского степного дня, эти бесконечные

Никогда не бывает таких светлых полдней, никогда не дышит природа такою полнотою счастья и жизнерадостности, как в эту пору; и хорошо мне было идти по горячим, пыльным дорогам, пробираться по межам, утонувшим в неподвижных ржах, овсах, ячменях и пшеницах, где, как от костра, пышет в лицо сухим жаром, душно пахнет степною растительностью — нагретыми цветами и травами, а над головою звенит и звенит воздушная музыка тысячи дискантовых оркестров насекомых, неумолчно воспевающих эту радостную жизнь степного июньского полдня, эти бесконечные дали, млеющие в ослепительном блеске солнца!

В дом, где была суета, его не пускала мать… И когда Митя довольно холодно попрощался с ним, он повернулся, заплакал и тихо пошел по меже к деревне, поддерживая одной рукой штанишки и ступая босыми ножками по горячей пыли… Митя же глядел вперед, все мысли его заняты были только новым кепи… В гимназии он стоял на актах и ждал книжки с золоченым переплетом, а Мишка в это время стоял с плетушкой колоса около риги… Надвигались зимние сумерки… все было серо, тихо в деревушке, приютившейся около лощинки,

Поедешь зеленями на коне… Вздыхает конь и тихо машет гривой — И как листок, отдавшийся волне, То медленной, то вдруг нетерпеливой, Несутся мысли… В ясной вышине Проходят тучки чередой ленивой… С деревни воробьев крикливый рой Промчится… Заяц жмется под межой, И колокольня длинная в кустах Белеется… Приятель наш природу Весьма любил и в четырех стенах Не мог остаться в ясную погоду… Надел картуз — и с палкою в руках Пешком пустился через грязь и воду… Была в числе всех улиц лишь одна «Дворянская» когда-то мощена.

Поклонитесь от меня всем добрыи приятелям, а Маслову скажите, что он, вероятно, отказался от покупки моей земли, по причине слишком большого запроса со стороны дяди (отдаленность не может быть причиной, потому что эти 800 десятин отличной земли в меже лежат на самой станции Московско-Тамбовского шоссе); — но что если он не переменил намерения, то я ему уступлю эту землю, за что он сам захочет дать.

Имя, званье, все признаки друга Он заставил пять раз повторить И сказал: «Нет, такого не знаю; А, пожалуй, примету скажу, Как искать: ты ищи его с краю, Перешедши вон эту межу, И смотри: где кресты – там мещане, Офицеры, простые дворяне; Над чиновником больше плита, Под плитой же бывает учитель, А где нет ни плиты, ни креста, Там, должно быть, и есть сочинитель».

На следующий день продавец объявил, что готов на переговоры о постройках, состоящих из скотного двора с рабочею избой и каретным сараем, и крошечного амбара; но о двухстах десятинах земли в одной меже — совещаний быть не может, так как цена по сту рублей за десятину окончательная, на том же основании, что это пустырь, не подлежащий никаким переуступкам крестьянам, окончательно отсюда выселенным.

Девушку, разумеется, оставишь где-нибудь на меже, а с барышней углубишься в чистую зреющую рожь… Это колосья, небо, букашки разные по стебелькам и по земле ползают… А с вами молодое существо, часто еще со всей институтской невинностью, которое не знает, что говорить с военным, и точно у естественного учителя спрашивает у вас: «Как вы думаете: это букан или букашка?

В тумане пес протяжно лаял На запоздавшую луну… Над низким полем, из болота, На пашню тянут кулики; Уж камышами вдоль реки Плывет с волною позолота… Туман ложится в отдаленье, Земля — горбом: свежа, черна, В меже соха, как привиденье, И вверх зубцами борона… Вдали леса, и, словно лица, Горят над ними купола, И тихо бродит вкруг села Серебряная мглица!

Повсюду, куда только хватал глаз, от лесов бежали ровными квадратами щетинистые, помятые поля в густых, обросших туманами межах: кругом березовые перелески мылись под ясным утренним сияньем; отовсюду распахивались чистые, ненаглядные окошки вселенной — в них все уже было выметено и прибрано к зиме; вдали черный, опавший и застекленный лес говорил о веселых улетевших стаях… — Боже, как чудно! —

Взяла она, значит, с собой лишь этот узелок да, например, материно благословение, образ Николая-угодника в серебряной вызолоченной ризе, идет по межам куда глаза глядят и плачет горькими слезьми, не хуже меня такого-то — конечно, уж от радости, что вырвалась, значит, на волю, под голубые небеса, и доходит до большого стада.

То указывал мне на то место, по которому крался он на свое первое свидание, в темную-претемную ночь, и подробно, мастерски рассказывал, как он перелезал через канавы, как падал в крапиву, как дрожал, как в лихорадке, и по меже -- "вон по той меже" -- пробирался в темную, пустую хату.

Было такое страстное оцепенение в склоненных, прижатых друг к другу былинках, в давно умерших цветах, такое ожидание движения, стремительного шороха, заячьего бега в этих древних, непроходимых межах, такое напряжение в склоненных вниз, смертельных ружейных стволах, что Надя, вся розовая от ходьбы, уже изнемогала от нетерпения и мучительного, словно обреченного ожидания.

Я сел на сырые ступеньки балконной лестницы и долго смотрел на кукурузу, уже отдавшую початкам молоко, смотрел дальше на сливы по меже, на часть утонувшей в садах улочки, на бескупольную церковку на противоположном склоне горы, на вершины, на чистое и совершенно в своей чистоте мне не нужное небо.

Гнусавя под нос, скорчившись, ночлег Найдя под деревом и в жаркий полдень Накликав смрадами фольговых мух, Я потянусь, захлюпаю, я встану — Чуть снова месяц ззубренным серпом Распорет чрево, — встану и, хромая, Межой поковыляю, чтоб потом, Минув овраг и ток, на хутор выйти… Ты, пес, не вой!

Я вчера пошел на деревню серничков купить, иду задворками, а на гумне мужик стоит, а по меже ко ржам во весь дух бежит девочка лет семи али восьми… Бежит и, навзрыд плача, спешит изо ржей телушку выгнать, а он стоит и орет на всее поле.

Но, когда она читала какую-нибудь мудреную книжку или гуляла одна, проходя по саду или пробираясь по длинной меже через поле к лесной опушке и любуясь на качающиеся под ветром голубые и синие головки васильков, она иногда спрашивала себя: «Люблю ли я по-настоящему?»

На фоне этой большой вспомогательной темы опять-таки контрастно выступают две малые: «я» (два слова, «иду к истокам через межу двух миров») и «мы» (16 слов, из низ 8 переносных: поля под градинами, кубок стража, указ, девиз и пр.)

Сухие прутья тополей, Из камней низкая ограда, Быльем поросшая межа, Нагие лозы винограда На темных глыбах плантажа, Лучи дождя, и крики птичьи, И воды тусклые вдали, И это горькое величье Весенней вспаханной земли… 12 февраля 1910 Коктебель Солнце!

Селена труп твой проплывет лазури Селеньями определенных гурий Где виноград как капли желтых смол Девичьих грудь сосцы нашел Лежала на перине белою ногой Зеленый месяц вил свои тенета Межа чернела за скобой тугой И капал мед приманка сота.

И теплятся очи, как свечи Ночные, и слушаю жадно — Шевелится страшная сказка, И звездная дышит межа… О, в этот сияющий вечер Ты будешь всё так же прекрасна, И, верная темному раю, Ты будешь мне светлой звездой!

Пугаясь худыми ступнями и поповой по межам, заросшим травой и цветами, меряя палкой стежки среди ржей, овсов и гречи, радовалась, по привычке, Анисья на урожай, хотя уже давно не было ей никакой пользы от урожаев.

Семинарист, посидев в оцепенении и успокоившись, пошел под гору, поднялся на косогор и свернул на какую-то высокую межу, осыпанную белым клевером и убегающую вдаль между двумя стенами серо-зеленой ржи, бледной вдали, под тучей.