Цитаты со словом «знобить»

Знала, что накануне Платоновы пекли куличи, и хотя есть она, конечно, не могла, слишком знобило, — но все равно, — было бы хорошо, тепло, празднично.

Разрумяниста моя Знобь-Тумановна!

Вдобавок её знобило от пережитых волнений, если не от сильнейшей, лишь теперь сказавшейся простуды.

Авось, и это дело знаем не хуже твоего, — пробормотал он, чувствуя, что его опять начинает ломать, знобить, и неотступно думая о полушубке, которым он совершенно напрасно заткнул окно в караулке вместо того, чтобы надеть его, догадаться, что к вечеру после дождя будет прохладно.

Утром следующего дня в Москве стояла малооблачная погода со слабым юго-западным ветерком; Полю знобило от волнения, несмотря на её синий свитерок, связанный матерью перед отъездом.

Оно войдет, оно сядет посреди, наполняя светелку пронзительным знобом могилы.

Ветер все сильнее дул в спину, в голову, леденил затылок, знобил, делал легкими ноги.

Весь день – на ногах, в сюртуке; а если уж очень знобило, кое-как примащивался на диване, укрываясь одеялом или старой меховой шинелью.

Меня знобило, несмотря на оранжерейную жару.

Да, все что-то знобит.

На эти деньги можно сделать и другую жженку, а именно: вот я знаю, у вас по соседству живет одна старушка, у которой все дрова вышли, а купить других не на что; пошлите к ней цену двух бутылок лучшего рома; в той жё улице есть девушка, которая прокармливает все семейство своею работою, она, выходя с шитьем на улицу, знобит ноги и может, простудившись, хлебнуть чахотку, — пошлите ей на теплые сапоги цену бутылки самого старого портвейна; недалеко оттуда живет молодой человек, у которого страсть учиться и который никак не может скопить денег на покупку «Латинского лексикона», — пошлите ему цену бутылки лучшей мадеры и французских фруктов.

И там и тут подобными ответами я бы делал явную жестокость, прямо бросал бы людей на произвол судьбы… С другой стороны, меня также иной раз (а потом все чаще и чаще) стала знобить (буквально) мысль о том, да что же я могу сделать один пятнадцатилетний мальчик, если, завязав глаза и поверив только тому, "что надо", стану открыто на ту или другую сторону?

Его знобило, — верно, простыл, стоя вечером на шоссе, — чуйка, которой он прикрылся, сползла на пол, и тогда снилось то, что преследовало с самого детства, когда по ночам зябла спина: сумерки, какие-тб узкие переулки, бегущая толпа, скачущие на тяжких телегах, на злых вороных битюгах пожарные… Раз он очнулся, зажег спичку, глянул на будильник, — он показывал три, — поднял чуйку и, опять засыпая, стал

Ты избит, как собака, политически опозорен победившей тебя фашистской гадиной, ловко замаскированной, ты сидишь не жравши, тебя ветер шатает, как меня на днях шатал ветер на Кировском проспекте, к моему удивлению, и я, шатаясь под небольшим ветром, вспомнил вдруг Кольцова: «Как былинку, ветер молодца шатает, зима сердце знобит, солнце сожигает».

И женщина с прозрачными глазами (Такой глубокой синевы, что море Нельзя не вспомнить, поглядевши в них), С редчайшим именем и белой ручкой, И добротой, которую в наследство Я от нее как будто получила, — Ненужный дар моей жестокой жизни… Страну знобит, а омский каторжанин Все понял и на всем поставил крест.

Но дни бегут, как за волной Волна, сказал бы я в сравненье, Когда бы с русскою зимой Могло мое воображенье Себе представить волн теченье… Стояли реки в берегах, Но дни к весне текли, – и ночи Заметно делались короче, Хотя по-прежнему мороз Знобил народ, и зябкий нос Краснел порядком.

Один деревенский мальчик сказал мне: «Сколько раз я видал зиму, и нос отмораживал, и ноги знобил, и в снежки играл, а все не думал, что такое зима… А вот как прочитал стишок сочинения Пушкина про ту же зиму и про тот же снег — и стала мне зима любопытна».

Вы будьте, тресуницы, Вы будьте, водяницы, Расслабленны и хилы, Живите на воде На ней, на студенице, Вам место, а не в мире, Вы кости не знобите, Не мучьте вы тела В тартарары идите, Двенадесять проклятых, Вам в море-океане И в преисподней быть.

Вот такого-то слова, которое бы сделало любопытными тысячи явлений, к которым народ пригляделся, которые он видит каждый день, но о которых не думает, как мальчик не думал о зиме, хотя и отмораживал нос и знобил ноги, — и нет у нас.

А та на глазу поблистает, Стрелой по щеке побежит, И солнышко в ней поиграет… Управиться Дарья спешит, Знай, рубит, — не чувствует стужи, Не слышит, что ноги знобит, И, полная мыслью о муже, Зовет его, с ним говорит… … … Голубчик!

Кремнев один сидел на спардеке около трубы, руки он спрятал рукав в рукав; губ у него не было, ибо они были землисто-серо-сини, как все лицо; он горбился и его знобило, и он смотрел в море.

Только тешилась мной Злая ведьма-судьба; Только силу мою Сокрушила борьба; Только зимней порой Меня холод знобил; Только волос седой Мои кудри развил; Да румянец лица Печаль рано сожгла, Да морщины на нем Ядом слез провела.

Мороз и ветер знобят всё живое, загоняют зверей в норы и логовища; заставляют птиц искать укрытия где-нибудь под застрехами или мёрзнуть на голых ветках, а иных даже прятаться в снег, рыть там глубокие норки.

Ропшин вышел и, явясь через минуту, застал Глафиру Васильевну снова пред камином: ее опять, кажется, знобило, и она грелась в той же позе на том же табурете, на котором сидела до прихода Ропшина. –

Вдоль Камы несло легким снегом, и мглистые тучи покрывали звезды… В избе теперь слышалось порывами легкое шипение метели… Больного по-прежнему то прошибал пот, то знобило так, что у него стучали зубы.

А тот встал и начал ходить взад и вперёд по комнате, хотя ещё сильней знобило и каждый шаг отдавался в больной голове; но лечь было страшно, как бы опять не забредить.

Поселитесь себе в тихом уголке, поближе к церкви и простым, добрым людям, или, если знобит сильное желанье оставить по себе потомков, женитесь на небогатой, доброй девушке, привыкшей к умеренности и простому хозяйству.

До половины лета Снега лежат в оврагах и лядинах, Из них ползут туманы по утрам, А к вечеру выходят злые сестры — Трясучие и бледные кумохи, И шляются по деревням, ломая, Знобя людей.

Да, что-то немного знобит… Хорошо, подкинь… — Его действительно передернуло мелкой дрожью, но тотчас же он заговорил радостно — Ну, наше дело в шляпе… Вызовем сейчас Фруму… — Постой, надо все-таки приготовиться.

Должно быть, его лихорадило и знобило в теплой комнате от рыданий, так как он весь покрыт был с головою темно-серым пледом, из-под которого виднелось только одно изнемогающее лицо.