Предложения со словом «грабарь»

Потом я навестила Славу Грабаря.

Игорь Грабарь, когда пытался описать другую картину швейцарского живописца, предпочёл иное слово — «музыка».

Ждала, когда покажется подвода из ближней лощинки, когда грабарь подъедет и уважительно поздоровается. —

Поэтому выставка не организуется, хотя к ней расположены Луначарский и Чичерин, хотя о ней Рерих советуется с Игорем Эммануиловичем Грабарем, который высоко оценивает новые работы Николая Константиновича.

Напросимся тачки катать, — торопливо объяснял ему Середа, — подъедет грабарь на лошади, что получше, выкинем его.

Сидя у края могилы, грабарь сказал: — Эх, жаль, удрали злодеи! —

Продолжая обожать своего маленького брата, она пожелала меня получить к себе на несколько дней, и, как я сначала 3* Грабарь неодобрительно отзывается об этом незаконченном произведении Репина, но в данном случае я с ним никак согласиться не могу 9.

Группа Бондаря, засев у дороги, весь день ждала немецкие автомашины, но по направлению к новому аэродрому тянулись только обозы грабарей и согнанные из сел колхозники с лопатами.

Существенный вклад, внесенный Николаем Иосифовичем Конрадом в разработку замысла и структуры тома и Марией Евгеньевной Грабарь–Пассек в концепцию его античного раздела, во многом определил характер книги.

Как и положено начальству, Роман Павлович задержался и, прежде чем подойти к грабарям, посмотрел внимательно — нет ли среди них кого-нибудь из знакомых.

Мой верный друг Грабарь погиб в конце золотого сезона — как и Сашка Веблин.

Репина были Кустодиев, Грабарь, Щербиновский, Стабровский.

Пройдет неделя-две, и Лёлины подружки, задыхаясь: вы слышали, что Юрочка (гм — никаких имен) Олсуфьев (гм — тем более фамилий) — да, тот самый реставратор у Грабаря (да без имен же!)

Древнеармянский грабар был чужд многословным формам описания природы или предметов.

И я в их числе… Его методы реставрации, как вспоминал Грабарь, в свое время заинтересовали англичан.

При этом с 1907 года является сотрудником журнала «Старые годы», с 1910 по 1914 год выступает ведущим редактором многотомного издания «История русского искусства» под общей редакцией Грабаря, а в 1914 году – редактором и соавтором большого издания «Русская икона».

Иногда кто-нибудь из друзей, Бакст например, приносил свое, я чаще всех это делал, ибо привык показывать еще в сыром виде свои работы в свое время Грабарю, потом Сомову (я больше всего боялся сухости и робости, особенно в графике, и мне нужны были советы).

Эта слава предоставлена ныне России, столь восприимчивой для высоких идей о благе подвластных Ей племен…» Так и не рискнул Назарян сказать членораздельно что-либо о необходимости перехода от грабара к разговорной народной речи.

Мои родители, сотруд-ники института Грабаря, входившего тогда в систему Академии наук, вступили в академический кооператив, и в 1959 году мы навсегда покинули дом в Плотниковом переулке, уехали на юго-запад, в Черемушки, словно бы в какой-то незнакомый город.

Но и современные мастера, Врубель, Бакст, Сомов, Грабарь, Рерих, имели несомненный успех.

Целую неделю Грабарь и Богословский бережно, мазок за мазком, восстанавливали акварелью места порезов.

Все этим решением были удовлетворены, кроме Грабаря, который счел необходимым подать финальную реплику, отражающую его отношение к происходящему: «Сотни книг было написано о Рабле, но такой ни одной не было в мировой литературе».

Раньше был грабарем, а вот теперь косарь.

Ехали к поселку Грабари, входившему в городскую черту.

Мог ведь вернуться Репин и возмутиться самоуправством Грабаря, потребовать, чтобы в картине были восстановлены те изменения, какие внес он, ее автор.

Древняя и средневековая армянская письменная культура была создана на так называемом грабаре — древнеармянском церковном языке, недоступном широким народным массам.

Держи, – сунул я первому корочки Грабаря и, пока тот не начал их рассматривать в свете фонаря (а вдруг грамотный?),

Он стал одним из девяноста учеников крупнейшего русского мастера, который, по словам Игоря Грабаря, «был до конца прост и ласков со всеми, кто приходил к нему за советом, особенно бережно и любовно относясь к подрастающему поколению.

Следует отметить, то в 1882 году вместе с Иоанном Наумовичем за веру Православную была судима дочь Добрянского — Ольга Грабарь (фамилия по мужу) и сам был на скамье подсудимых, однако, был оправдан.

Во второй приезд он узнал, что подпольщики Грабарь, Новиков и Горбачев, предупрежденные об аресте, не заходя домой, скрылись.